Описание вещей в доме Манилова из произведения 'Мертвые души'

В доме Манилова было все, что могло бы радовать глаз изысканного эстетства и вызывать наибольшую ненависть у подлинного педанта. Вещи здесь находились в наиполнейшем беспорядке, образуя при этом какую-то причудливую гармонию. Паркетный пол отражал лабиринты следов, которые наводили на мысль о тоскующих шагах домочадцев.

На стенах висели пестрые картины, изображающие уединенные сельские виды. Этот густой лес, тот золотой закат – все вызывало мечтательные чувства. Обрамляющие их рамы, хотя и покрытые позолотой, уже местами облупились, словно от времени или от недостатка заботы.

Мебель казалась претендующей на большую уютность, нежели была на самом деле. Кресла слишком глубоки, чтобы удобно сидеть, и слишком мягки, чтобы не проваливаться. Скатерти и ковры несли на себе отпечаток былого великолепия, сейчас же настолько изношены, что казались уже не предметом роскоши, но воспоминанием о некой малопримечательной эпохе.

Книжные шкафы, пыльные и свежеизданной литературы почти лишенные, хранили в своих недрах допотопные тома, которые давно уже не рассматривались их владельцем. На столах и полках можно было найти самые разнородные мелочи: странные бронзовые статуэтки, ветхие альманахи, чернильницы причудливой формы, полустертые письма, возможно, некогда владевшие особой ценностью.

В углах комнаты сиротливо приткнулись музыкальные инструменты – пианино с пожелтевшими клавишами и скрипка с тусклой лакировкой, будто давно не слышавшие даже самых простых мелодий. Камин из старого мрамора, украшен изящными барельефами, находился также в запустении, казалось, столетиями заброшенный и оставленный на милость времени.

И особенно бросается в глаза суета мелочей, которые разбросаны повсюду: ненужные безделушки, сломанные игрушки, пустые коробочки. Они словно пытаются заполнить собой пустоту хозяева, каждый из которых жил в своем собственном мире мечт, отдаленном от действительности.

Дом Манилова, несмотря на всю свою внешнюю знаковость и эклектизм, был всего лишь отражением души его владельца – мечтательного, беспорядочного, и такого безвозвратно потерянного для реального мира.